Джакомо Зукко для BitNovosti: «Лучше не делать ничего, чем выпускать национальные криптовалюты»
Прошлой осенью Bitnovosti снова встретились с Джакомо Зукко, блокчейн-евангелистом, фаундером и CEO BHBnetwork. Мы поговорили с ним о блокчейн-драмах последнего года, концепции «идеального ICO» на основе Биткойна, о том, почему Lightning — это весело, а доллар — лучше национальных криптовалют.
BN: Здравствуй, Джакомо! Последний раз мы виделись год назад, с тех пор в блокчейн-отрасли случилось много всего, например, Биткойн форкулся, затем его цена взлетела и затем была затяжная коррекция. Что думаешь о последних изменениях, тенденциях развития экосистемы?
G.Z.: Биткойн сильно развился с тех пор. Идет активная работа над сетью Lightning. Хотя она еще находится в ранней стадии, но активно движется вперед. Думаю, что сеть Lightning — это особенно интересное направление.
Одно из свойств Биткойна в том, что его очень сложно изменить, он очень устойчив к изменениям. Тяжело быть разработчиком Биткойна, так что барьер для входа в профессию очень высок. Это хорошо, потому что проект остается «здоровым», но в то же время и плохо, поскольку развитием Биткойна почти не занимаются новые разработчики. Lightning — это надстройка, где остается возможность быстро развиваться и ломать привычные устои. Эта технология больше напоминает то, что происходит в сообществе альткойнов, которые тоже, в какой-то степени, являются надстройкой, но можно взять лучшее от этих двух направлений — Биткойн и прочность его стандарта, и технология Lightning, которая объединяет множество экспериментальных стандартов. Она также проста в использовании — множество участников интегрируют функцию платежей в сети Lightning со своими веб-приложениями, без опасений за безопасность, но в качестве веселого эксперимента. Так что Lightning изменил много. Раньше у Биткойна не было этих свойств, ими обладали альткойны.
Необходимо сказать еще про мастштабируемость. В прошлом году (2017-м — прим. ред.) это была драма — все говорили, что блокчейн (Биткойна — прим. ред) не масштабируется. Теперь в сообществе достигнут консенсус о том, что он, наоборот, достаточно хорошо масштабируется. Этот процесс не будет простым, для этого нужно много времени и усилий, но я думаю, что наличие самой возможности теперь не вызывает сомнений.
Что касается форка Bitcoin Cash, на мой взгляд, он позволил убедиться, что эта попытка изменить Биткойн была неправильной. У них уже две монеты, так что да, они могут веселиться как хотят.
Я не люблю, когда пытаются запутать людей и представить Биткойн как какую-то «другую» монету, но за исключением этого все отлично. Продолжайте в том же духе, все супер. Так что это было полезное для экосистемы событие.
Еще одно важнейшее событие последнего цикла — отказ от Segwit2х, что было очень важно, это произошло перед тем, как мы встречались в Латвии. Да, цена от этого не пострадала, но восприятие сообщества имеет большое значение.
Насчет «пузырей»… За них приходится платить, как было при «пузыре» Биткойна на уровне $260 и $1200, потом $19000, а следующий «пузырь» будет в диапазоне $200 тысяч, возможно, и его последствия будут такие же.
Во время последнего «бычьего ралли» на рынок пришло много людей, и они были захвачены сначала волной энтузиазма, а потом печали. Такие «качели» всегда приходится переживать перед тем, как цена стабилизируется, так уж повелось.
Мне все вспоминается тот парень, показавший на камеру табличку с надписью «Покупайте Биткойн» [во время выступления главы ФРС Джанет Йеллен перед Конгрессом -прим. ред.] — я имею в виду задумку, контекст и реакцию. Кто мог представить за пять лет до этого, что за спиной главы Центрального банка Соединенных Штатов появится парень, показывающий табличку с такой надписью? Тогда такое заявление показалось бы безумием, а теперь это исторический факт.
BN: По твоему мнению, какие блокчейн-конференции в прошлом году были самыми важными?
G.Z.: Из последнего… В конце сентября в Риге прошла конференция Baltic Honeybadger, организованная биржей Hodlhodl. Это очень хорошая биржа, там работают прекрасные люди, а программа конференции замечательная. Через несколько недель после этого в Праге прошла конференция Hackers Congress. Формально она техническая, но там в основном обсуждается политика — активизм, либертарианство, киберпанк, криптоанархия и тому подобное.
Позднее, в декабре, Латинская конференция в Южной Америке, в городе Сантьяго-де-Чили. Это важное мероприятие, поскольку географически этот регион находится в отдалении от всего остального, так что это главное событие в той части мира, и главная возможность для жителей Южной Америки обсудить важные вопросы отрасли.
BN: Давай остановимся подробнее на твоих собственных проектах. Можешь рассказать о протоколе RGB, на какой стадии развития вы находитесь, что нового это даст экосистеме Биткойна?
G.Z.: Мы впервые представили протокол на конференции Building on Bitcoin. Еще до этого мы упоминали про этот проект в какой-то другой презентации. После этого наш ведущий разработчик Алекус Спедини написал первую версию продукта в форме «доказательства концепции», но это была грубая демо-версия. Сейчас мы решили приостановить написание кода, чтобы получить обратную связь от сообщества об этой работе. Затем Алекус вернется к написанию кода — полностью с нуля. Мы не будем использовать старый код RGB, мы сделаем его заново, и это круто, потому что мы все больше и больше синхронизируем эту работу с разработчиками сети Lightning, вступаем с ними в синергию.
Мы много раз общались с ними в Берлине, поэтому сейчас стараемся использовать опыт Lighting по максимуму. В основном, два проекта параллельны, кроме того, некоторые разработчики Биткойна начали спрашивать о системе доказательств, которую мы используем, насколько она совместима с объектами коллекционирования. И мы выяснили, что она будет не очень совместимой, если мы ничего не сделаем. Поэтому они начали участвовать в написании кода, было много обсуждений, чему я очень рад.
Конечно, мобильное приложение с токеном на основе протокола RGB — это все пока далекая перспектива, потому что это, в первую очередь, исследовательский проект, а не разработка коммерческого продукта или сервиса. Мы используем токен для экспериментирования с архитектурой, решениями главных проблем сети Lighting. Мы пробуем много всего, и это очень весело.
BN: По-моему, ты где-то говорил, что новый протокол -это попытка продемонстрировать, как ICO может выглядеть в идеале. Учитывая происходящее на рынке ICO, не кажется ли тебе, что «пузырь» уже лопнул?
G. Z.: Не совсем — по двум причинам. В Лиссабоне я представил RGB как попытку провести короткий и не мошеннический эксперимент с ICO. Есть две причины, почему я считаю ICO мошенничеством. Первая — это экономическая схема, структура, которая, я полагаю, в большинстве случаев не имеет смысла. И вторая — это технологическая платформа. Так что, у меня есть существенные опасения о структуре ICO-токена и еще больше опасений относительно стандарта ERC-20.
RGB не решает первую проблему, зато решает вторую. Речь о платформе. Но чтобы объяснить людям, почему она будет работать, мы создаем гипотезу, основанную не на алгоритмах, а на коллекционных предметах, которые могут быть представлены в виде токенов. Это возможное разумное применение. Потом, кто-то может использовать физические деньги и превратить в токены, что будет понятнее регуляторам. Это круто, это может иметь смысл.
Мы уже достигли вершины «пузыря» ICO и точки его схлопывания. Я уже приводил сравнение с «пузырем доктомов» в конце 90-х и начале 2000-х — тогда капитализация «доткомовских» компаний достигла небывалых высот из-за сумасшествия инвесторов, которые вкладывали деньги без толики ума и знания, но просто из-за страха упустить прибыль. Каждый инвестировал деньги, поэтому все шло вверх, и когда «пузырь» лопнул, все упало настолько, что, я думаю, даже недавнее падение цен на альткойны не достигало такого дна.
А рыночная капитализация «доктомов» на вершине тренда была на два порядка выше рыночной капитализации альткойнов и ICO на пике роста.
Я не знаю, я не могу видеть будущее, но вряд ли это будет таким уж большим сюрпризом, когда Биткойн войдет в новый цикл роста. Также, будет новое ралли в сфере ICO и альткойнов, но не прежде чем произойдет настоящее падение, реальная зачистка рынка.
BN: Если говорить о новом ралли, что может стать триггером, спровоцировавшим его начало?
G.Z.: Я не думаю, что могу ответить на этот вопрос. Если посмотреть в прошлое, то мы не найдем никаких особых триггеров во времена предыдущих падений. Можно сказать, что во время предыдущих циклов накапливалась определенная напряженность, а триггер срабатывал случайно. Если мы говорим о том, что спусковым крючком был кризис на Кипре и закрытие банков и банкоматов, то причина была не в ситуации на Кипре, а в естественном движении рынка, и Кипр просто стал случайным триггером.
BN: А если вспомнить последнее ралли, что было триггером тогда?
G.Z.: Может, запуск платформы GDAX, или тот факт, что форк [Биткойна] прошел без ущерба для экосистемы, вообще без каких-то волнений, и теперь у нас есть BCash, который живет своей жизнью. Биткойн действительно устойчив, но у нас нет понимания, что стало триггером для ралли на рынке.
Рынок непредсказуем, так что я не знаю. Многие делали ставку на биткойн-ETF. Триггером могут служить такие новости, как: Samsung вошел на рынок майнинга, или, я не знаю, Google представил бесплатный блокчейн-кошелек с открытым исходным кодом Google Bitcoin Wallet — что-то типа того.
BN: Что ты думаешь о биткойн-ETF? Андреас Антонопулос, например, считает, что этот актив на самом деле ударит по рынку, поскольку приведет за собой «китов», способных манипулировать курсом.
G.Z.: На мой взгляд, это нежизнеспособная теория. По-моему мнению, пользователям нужна децентрализация нод, безопасные приватные ключи, им необходима финансовая независимость. Но пользователи — это одно, а инвесторы — другая история. Они не используют Биткойн, а просто хотят роста цены. Это другой тип пользователей. Но они зарабатывают, если увеличивается число реальных пользователей. Только тогда растет спрос, что повышает ценность Биткойна. Невозможно представить, чтобы какой-нибудь венчурный инвестор или клиент швейцарского банка изучали, как правильно хранить криптовалюты, как делать бэкап приватного ключа. Думаю, что это нереалистичные ожидания, потому что они этого не ищут, им не нужно средство сопротивления государству, они хотят просто инвестировать. Это стремление не имеет ничего общего с технологией.
Поэтому ETF могут стать достаточно простым способом для хедж-фондов и частных фондов заработать много денег на Биткойне. Ведь он коррелирует с другими классами активов, даже когда торгуется разнонаправленно по сравнению с рынком акций и облигаций. А корреляция — это мощный инструмент. Фонды хотели бы инвестировать в Биткойн, но они не могут этого сделать потому, что не знают, как сделать это с точки зрения законов и технологий. В другой ситуации они смогут просто купить ETF.
Прямо сейчас кто-то уже делает это с акциями GBTC (индекс фонда Bitcoin Investment Trust — прим.), с VIP-трастами для инвестиций в Биткойн. В ETF инвестировать будет проще. Но я надеюсь, что их не разрешат слишком рано, потому что это будет означать централизацию. Потребность инвесторов в этом инструменте чувствуется, и на нее дадут ответ, тогда мы увидим, что многие банки станут соревноваться друг с другом за оказание кастодиальных услуг.
Но если биткойн-ETF выйдет слишком рано, каждый банк просто закупит их, и тогда возникнет риск систематической манипуляции рынком, как считает Андреас [Антонопулос- прим. ред.], или же риск попросту потерять деньги, внедрения частичного банковского резервирования или просто весь рынок сосредоточится на различиях двух ETF. Если вам нравятся фьючерсы — пожалуйста, но я бы хотел, чтобы у них было много разных альтернатив, без чрезмерной централизации.
BN: Помимо RGB, на каких проектах разработчики BNB сейчас сосредоточены?
G.Z.: Мы сосредоточены на чем-то, названия чему еще не придумали. В целом, можно назвать это открытым стандартом безопасности для корпоративных аккаунтов с функцией мультиподписей.
Сейчас есть много организаций, создающих протоколы обучения торговле биткойном. Это проще, ведь сами себе вы доверяете и самостоятельно работаете с ключами. Но если вы организация, то не можете допустить, чтобы отдельные части бизнеса оказались скомпрометированы, а предотвратить это намного сложнее. Не существует единых стандартов использования кошельков, подключения корпоративных сетей и так далее. Мы бы хотели придумать что-то подобное. Это не будет программа, типа RGB, но скорее собрание лучших практик, набор стандартных процедур, аналитика.
BN: И, возможно, последний вопрос, на который не так просто ответить. Сейчас многие национальные правительства пытаются использовать криптовалюты в качестве политического инструмента, как в случае с Россией, Китаем, Венесуэлой и Ираном. Власти этих стран планируют выпуск или выпускают собственные национальные криптовалюты, чтобы обойти экономические санкции. Следует ли всерьез волноваться о том, что диктаторские режимы будут активно внедрять в свои финансовые системы технологию криптовалют, чтобы укрепить свое экономическое положение? И есть ли какой-то способ предотвратить этот процесс? Есть ли у криптовалют типа Petro какое-то будущее?
G.Z.: Я думаю, что у них нет будущего, более того, они нежизнеспособны в долгосрочной перспективе. Это просто эксперимент в сфере политического маркетинга. Я объясню, что имею в виду. У национальных государств уже есть электронные деньги на протяжении многих лет. Например, более 97% всей денежной массы долларов США существует в цифровой форме, а не в физической. Индия пыталась вовсе вывести из оборота печатные деньги и работать только с цифровыми.
Единственное отличие [от криптовалют — прим. ред.] здесь состоит в том, что эти валюты управляются централизованной банковской системой, но это не значит, что их нельзя использовать, например, в мобильных приложениях.
Люди могут использовать цифровые деньги, выпущенные центральными банками, без проблем. Почему был изобретен Биткойн? Чтобы реализовать две миссии.
Первая — ограничить власть центральных банков, лишить их возможности манипулировать денежным предложением, которую так любят эксплуатировать национальные правительства, как в случае с Petro в Венесуэле. Petro используют, поскольку правительство страны снизило цену боливара на 95%, чтобы подстегнуть инфляцию.
Вторая — это преодоление цензуры и контроля, а именно, финансового контроля над гражданами, когда правительства знают, кто, кому и за что платит. Власти отслеживают платежи без соблюдения какой-либо приватности, чтобы обложить их налогами, шантажировать людей или ограничивать операции, когда они того хотят. Правительство хочет манипулировать деньгами и отслеживать все транзакции. Единственная причина, по которой Биткойн использует целый набор практик, включая криптографию и конфиденциальность — это предотвращение слежки и контроля за транзакциями. Так зачем тогда правительство будет использовать технологию, созданную с целью отъема у него власти?
Поэтому, чтобы использовать технологию блокчейна, чиновникам придется пожертвовать своей ролью арбитра в финансовых вопросах и возможностью тотальной слежки. И я сомневаюсь, что они пойдут на это. И как конкретно они используют блокчейн для продвижения политической повестки?
Если Мадуро выступает по телевидению и говорит: извините, ребята, мы снизили стоимость боливара на 95% — это звучит не очень. А если он говорит: мы создали Petro, новую криптовалюту, то это звучит круто, современно, хотя и негативно влияет на положение боливара, и так потерявшего 95% своей стоимости, но зато «Я по уши в криптовалюте!».
Это все последствия рекламы, когда люди думают, что криптовалюты — это про то, как делать деньги. Чтобы запустить новую, централизованную криптовалюту, они будут продвигать ее при помощи репутации децентрализованных систем. Конечно, на самом деле, национальная криптовалюта не может быть децентрализованной, потому что правительствам ничего такого не нужно. Но я думаю, что этот новый вид продвижения не просуществует долго, так что не удивлюсь, если эти эксперименты будут актуальны всего лишь несколько лет до момента, когда эти «новые» криптовалюты окончательно станут очередным элементом национализированной банковской системы.
BN: Становится очевиден и другой тренд: лицензированные криптовалютные брокеры, как, например, Coinbase или Binance начали блокировать операции пользователей из попавших под санкции стран. Это пример финансовой цензуры в криптовалютном пространстве, верно?
G.Z.: Да, это так. Государство хочет подвергнуть цензуре криптотранзакции, иногда по причинам санкций, иногда из-за запрета какого-то «черного» рынка. Иногда ради борьбы с политическим противником, например, WikiLeaks — вы не можете пожертвовать деньги WikiLeaks, поскольку иначе власти США разозлятся.
Поэтому, когда у вас есть правительство или некий централизованный институт, типа Coinbase, или какой-то другой регулируемой биржи, или же государственная криптовалюта — каждый раз, когда присутствует централизация, появляется возможность цензуры. Не то, чтобы цензурируемая криптовалюта хуже фиатной валюты — просто это то же самое, только имеет другое название.
И если вы планируете создать что-то по типу уже имеющегося, может, стоит вообще ничего не делать. Если я буду выбирать между долларом США и какой-то монетой, в стиле Fedcoin, и они будут аналогичны по своим функциям, тогда я выберу доллар, потому что у него, по крайней мере, есть какая-то история.
BN: Большое спасибо и до новых встреч!
Не забудьте подписаться на канал Bitnovosti в Telegram. Там всегда всё самое интересное!
Своим мнением по теме можно поделиться при помощи формы комментариев ниже.
